Иоганн Вольфганг фон Гете: биография, фото, произведения, цитаты. Иоганн Вольфганг фон Гёте биография Гёте в России

В истории всемирной литературы не так много имен, которые могут по праву сравниться с Иоганном Вольфгангом Гете. Выдающийся научный деятель, гениальный философ и знаменитый писатель известен на весь мир. Его работы являются подлинным культурным наследием, которое восхищает людей со всех уголков земли.

Детство и юность Гете

Франкфурт-на-Майне – портовый и торговый город, где 28 августа 1749 года появился на свет Иоганн Вольфганг Гете. Его родители проживали в доме у Оленьего оврага. Сегодня это место превращено в музей.

Иоганн имел высокое знатное происхождение. Семье Гете была обеспечена и благополучна. Отец мальчика Каспар работал имперским советником, а также вел адвокатскую практику.

Мать Иоганна Катарина была дочерью городского судьи. Катарина рано вышла замуж за отца будущего писателя. Ее муж Каспар был старше девушки на 21 год. В этом браке после Иоганна у пары были еще дети, но выжили из них только двое: Иоганн и его сестра Корнелия, остальные умерли во младенчестве.

Семья Гете жила в любви и согласии. Между братом и сестрой всегда были теплые отношения. А мама и бабушка Иоганна просто обожали его. С отцом у мальчика отношения были сложнее, но и они, в конце концов, улучшились, когда Иоганн достиг подросткового возраста.

Полученное наследство позволяло отцу семейства не работать. Каспар Гете много путешествовал, собрал отменную библиотеку. Бывал в Риме и Венеции. Хорошо заботился о своей семье, не жалея на них денег.

По настоянию отца после первого класса публичной школы Иоганн обучался дома. Родители сумели дать ему блестящее образование. С семилетнего возраста мальчика обучали точным наукам, литературе, рисованию, фехтованию и многому другому.

С раннего возраста юный Гете зачитывался «Метаморфозами» и народными сказаниями. Он интересовался религией. Со временем полюбил театр. А когда бабушка подарила ему кукольный дом, то он ставил там импровизированные спектакли.

Иоганн изучал французский, английский, латынь и греческий. Занятия подтолкнули его к написанию первого произведения. Это был роман о брате и сестре, которые писали друг другу письма, только происходила переписка на разных языках.

В 1765 году Гете, наконец, закончил свое домашнее обучение и поступил в университет Лейпцига. Иоганн подчинился требованию отца, и зачислился на юридический факультет, хотя право интересовало его меньше всего.

В университете поэт и писатель уделял большое внимание литературе, естествознанию и философии. Занимаясь также и рисованием, Гете познакомился с Иоганном Винкельманом, которого долгое время считал своим наставником.

В 1767 году Иоганн написал и издал свой первый сборник стихов, получивший название «Аннетте». Затем Гете серьезно заболел. Ему пришлось прервать свое образование на целых полтора года. В 1770 Иоганн едет в Страсбург, где продолжает изучать право, но помимо основной профессии, учит анатомию с химией и филологию.

Студенческая пора для Гете была веселым временем. Он быстро перенял моду и манеры большого города. Вступил в литературный кружок, посещал театры и вечеринки.

Каспар не жалея денег на своего сына, каждый месяц посылал Иоганну внушительные суммы. Но, несмотря на это, окончить вуз Гете так и не удалось. Обострился его туберкулез, и он уехал домой. Там его ждали ссоры с отцом, который был недоволен литературными порывами сына.

Борясь с болезнью, Гете пишет комедию «Соучастники». Помимо учебы, у писателя были и другие интересы. Так он пережил влюбленность к Фредерике Брион. Затем, продолжив обучение, Гете в Вацлаве встречает Шарлотту Буфф. Но та остается холодна к чувствам молодого человека.

Именно неразделенная любовь к Шарлотте подталкивает Иоганна к написанию гениального произведения «Страдания юного Вертера». Этот роман имел ошеломительный успех. Но был запрещен в некоторых немецких городах, потому что из-за него впечатлительные молодые люди заканчивали жизнь самоубийством.

Фауст в жизни Гете

Другой Иоганн, второе имя которого Георг Фауст, жил приблизительно в 16 веке. Он слыл чернокнижником и алхимиком, а еще являлся личностью мистической и таинственной. Книга о Фаусте была в семейной библиотеке Гете, который, ко всему прочему, увлекался не только точными науками, но и оккультизмом.

Впечатлившись жизнеописанием Фауста, Иоганн начал писать о нем роман. На тот момент молодому писателю было не больше 20 лет. Всю свою зрелую жизнь он работал над этим романом. Гете успел завершить его перед самой кончиной. Само произведение после смерти писателя имело ошеломительный успех, а интерес к нему не угасает и сегодня.

Первая публикация отрывка романа произошла в 1808 году. Цитаты из романа до сих пор популярны и служат эпиграфами ко многим другим произведениям.

Романы, которые случались в жизни Гете, были пылкими и страстными. Но угасали они также быстро, как и загорались. Согласно слухам и некоторым историческим фактам загадочный Гете пользовался у женщин большой популярностью.

У писателя было много любовниц. Он никогда не состоял в официальном браке, но на закате своей жизни встретил простолюдинку Кристиану Вульпиус, в которую влюбился. Тогда Гете принял решение перевезти Кристиану к себе в дом. До конца его жизни он жил с ней в неофициальном браке. У пары было пятеро детей. Хотя существует информация, что эти дети были не единственными потомками Гете.

За связь с простолюдинкой Иоганна Гете осуждали в высшем свете. Его бывшие возлюбленные посчитали личным оскорблением тот факт, что он предпочел им простую крестьянку.

Последние годы жизни

Перед смертью помимо литературы, Иоганн Гете увлекался разведением фиалок, а также коллекционировал монеты. За несколько месяцев до своей смерти писатель совершил прогулку в карете, где подхватил простуду, давшую серьезные осложнения на здоровье. В 1832 году поэт и писатель скончался. Причиной смерти назвали остановку сердца.

Последнее, что он успел сказать перед тем, как испустил свой финальный вздох, звучало, как: «Пожалуйста, закройте окно». Творчество автора и его научные трактаты изучают и любят во многих странах. В его честь устанавливают памятники. Именем Гете также названы: сорт розы, кратер небольшой величины на Меркурии и гетит (красивый минерал).

Произведения великого писателя

Кроме литературных произведений, у великого Гете были и иные работы, заслуживающие внимания. Так в 1784 году, изучая анатомию, Иоганн Гете открыл межчелюстную кость.

В 1790 из под его руки вышел трактат под названием «Опыт метаморфозы растений». Еще Гете достиг хороших высот в карьере. По приглашению он начал работать тайным советником, но, вскоре, дослужился до министра.

Его служебные обязанности не мешали ему заниматься творчеством. В зрелом возрасте Гете написал «Ифигению», «Лесного Царя» и «Эгмонта». Современники относились к творчеству Гете неоднозначно. «Вольтер» сразу получил должное признание, а вот остальные труды писателя оценили по достоинству лишь после его смерти. В его романах было слишком много вольностей и политизированных тем, поэтому многие из них не проходили цензуру, несмотря на высокое положение автора в обществе.

ru.wikipedia.org

Биография

Ранние годы

Родился в старом немецком торговом городе Франкфурте-на-Майне в семье зажиточного бюргера Иоганна Каспара Гёте (1710-1782). Отец его был имперский советник, бывший адвокат, мать Катарина Элизабет Гёте - дочь городского старшины. Гёте получил хорошее домашнее образование. В 1765 отправился в Лейпцигский университет, круг своего высшего образования завершил в Страсбурге (1770), где защитил диссертацию на звание доктора права.

Занятие юриспруденцией мало привлекало Гёте, гораздо более интересовавшегося медициной (этот интерес привёл его впоследствии к занятиям анатомией и остеологией) и литературой. Писать начал рано. Его ранние произведения отмечены чертами подражательности. Стихотворение «Hollenfahrt Christi» (1765) примыкает к духовным стихотворениям Крамера (круг Клопштока). Комедия «Die Mitschuldigen» (Совиновники), пастораль «Die Laune des Verliebten» (Каприз влюбленного), стихотворения «К луне», «Невинность» и др. входят в круг литературы рококо. Гёте пишет ряд тонких произведений, не открывающих, однако, его самобытности. Как и у поэтов рококо, любовь у него - чувственная забава, олицетворенная в резвом амуре, природа - мастерски выполненная декорация; он талантливо играет присущими поэзии рококо поэтическими формулами, хорошо владеет александрийским стихом и т. п.

Перелом намечается в Страсбуре, где Гёте встречается с Гердером, знакомящим его со своими взглядами на поэзию и культуру. В Страсбуре Гёте находит себя как поэта. Он завязывает отношения с молодыми писателями, впоследствии видными деятелями эпохи «Бури и натиска» (Ленц, Вагнер). Заинтересовывается народной поэзией, в подражание которой пишет стихотворение «Heidenroslein» (Степная розочка) и др., Оссианом, Гомером, Шекспиром (речь о Шекспире - 1772), находит восторженные слова для оценки памятников готики - «Von deutscher Baukunst D. M. Erwini a Steinbach» (О немецком зодчестве Эрвина из Штейнбаха, 1771). Ближайшие годы проходят в интенсивной литературной работе, чему не может помешать юридическая практика, которой Гёте вынужден заниматься из уважения к отцу.

Раннее творчество

Первым значительным произведением Гёте этой новой поры является «Гёц фон Берлихинген» (первоначально «Gottfried von Berlichingen mit der eisernen Hand», (1773) - драма, произведшая на современников огромное впечатление. Она выдвигает Гёте в первые ряды немецкой литературы, ставит его во главе писателей периода «Бури и натиска». Своеобразие этого произведения, написанного прозой в манере исторических хроник Шекспира, не столько в том, что оно реабилитирует национальную старину, драматизируя историю рыцаря XVI в., - так как уже Бодмер, Э. Шлегель, Клопшток, а в конце XVII в. Лоэнштейн («Арминий и Туснельда») обращались к древним периодам германской истории, - сколько в том, что эта драма, возникая за пределами литературы рококо, вступает также в противоречие с литературой Просвещения, наиболее влиятельным доселе течением культуры. Образ борца за социальную справедливость - типичной образ литературы Просвещения - получает у Гёте необычную интерпретацию. Рыцарь Гёц фон Берлихинген, печалящийся о положении дел в стране, возглавляет крестьянское восстание; когда же последнее принимает острые формы, отходит от него, проклиная переросшее его движение. Установленный правопорядок торжествует: пред ним равно бессильны революционное движение масс, истолкованное в драме как развязанный хаос, и личность, пытающаяся противопоставить ему «своеволие». Гёц находит свободу не в мире людей, но в смерти, в слиянии «с матерью-природой». Значение символа имеет заключительная сцена пьесы: Гёц выходит из темницы в сад, видит безграничное небо, его окружает оживающая природа: «Господь всемогущий, как хорошо под Твоим небом, как хороша свобода! Деревья распускают почки, весь мир исполнен упований. Прощайте, дорогие! Корни мои подрублены, силы меня оставляют». Последние слова Гёте - «О, какой небесный воздух! Свобода, свобода!».

«Страдания юного Вертера»

«Страдания юного Вертера» (1774) - роман в письмах, самое совершенное создание Гёте периода «Бури и натиска». Если «Гёц фон Берлихинген» сделал имя Гёте широко известным в Германии, то «Вертер» дал автору мировую славу. В романе изображён конфликт между человеком и миром, принявший форму любовной истории. Вертер - слабый человек, неспособный отстоять своё «я» пред лицом враждебной действительности. Он - натура пассивная, не столько действующая, сколько переживающая. Он - антипод Прометея, и всё же Вертер - Прометей конечные звенья одной цепи образов Гёте периода «Бури и натиска». Их бытие в равной мере развёртывается под знаком обреченности. Вертер опустошает себя в попытках отстоять реальность вымышленного им мира, Прометей стремится увековечить себя в создании «свободных», независимых от власти Олимпа существ, создаёт рабов Зевса, людей, подчиненных выше их стоящим, трансцендентным силам.

«Ифигения»

Ифигения - героиня одноимённой драмы - спасает своего брата Ореста и его друга Пилада, которых как чужестранцев ждёт смерть на берегах Тавриды, тем, что предаёт свою и их судьбу в руки Тоанта - царя Тавриды, отказываясь от иных, предложенных Пиладом, путей спасения. Этим поступком она снимает с рода Тантала тяготеющее над ним проклятие. Своеволие Тантала искуплено Ифигенией, отрекающейся от своеволия. Наряду с Ифигенией Орест - глубоко знаменательная фигура. В начале драмы он, гонимый фуриями, объят зловещим беспокойством. Всё его существо охвачено смятением, неистовством; конец драмы приносит ему исцеление. В его душе, обновленной Ифигенией, воцаряется мир. Орест, подобно Гёцу и Вертеру, надеялся найти освобождение в смерти; подобно Прометею, он видел в олимпийцах существ, враждебных человеку; подобно многим персонажам эпохи «Бури и натиска», он не в силах был нигде обрести «отдыха и покоя» [ср. стихотворение «Jagers Nachtlied» - «Ночная песнь охотника» («никогда, ни дома, ни в поле, не находит ни отдыха, ни покоя…»)]. Ифигения исцеляет его. В финале пьесы он действует как ей подобный. Орест - двойник Гёте, преодолевающего «Бурю и натиск».

Римские элегии

Центральный образ «Элегий» - поэт (Гёте), преисполненный языческой радостью жизни, приобщающийся к миру античной культуры («Здесь я у древних учусь… На этой классической почве нынешний век и минувший понятнее мне говорят», V элегия), видящий мир глазом скульптора («Гляжу осязающим глазом, зрящей рукой осязаю», там же). Он отдаётся радостям чувственной любви, но любовь теперь истолковывается не как сила, сближающая человека со смертью, но как явление, свидетельствующее о прочности земных связей. Герой «Элегий» берёт у жизни всё, что она может ему дать, не порывается к недоступному.

«Эгмонт»

Фоном для трагедии «Эгмонт» служит борьба Нидерландов с испанским господством. Однако Эгмонт, поставленный в положение борца за национальную независимость, не охарактеризован как борец, любовника в нём заслоняет политика. Живя мгновением, он отрекается от посягательства на волю судьбы, на волю истории. Такова эволюция образа борца за лучшую действительность в творчестве Гёте. На смену умеющему бороться и ненавидеть Гёцу является Эгмонт, предоставляющий жизни идти своим установленным путем и погибающий в результате своей беспечности.

«Торквато Тассо»

В 1790 Гёте заканчивает драму «Torquato Tasso» (Торквато Тассо), в которой показано столкновение двух натур: поэта Тассо (в образе которого частично оживает Вертер), не умеющего подчинить себя законам окружающей среды (обычаям и нравам Феррарского двора), и придворного Антонио (статс-секретаря герцога Феррары), добровольно следующего этим законам, нашедшего душевный мир в отказе от посягательств на нормы придворного быта. Попытки Тассо противопоставить воле двора волю своего независимого «я» оканчиваются потрясающей Тассо неудачей, которая вынуждает его в финале пьесы признать житейскую мудрость Антонио («…я крепко за тебя хватаюся обеими руками. Так за скалу хватается пловец, которая разбить его грозила»). Драма вводит нас в психический мир самого Гёте - бывшего штюрмера, подчинившегося законам веймарского двора.

«Годы учения Вильгельма Мейстера»

Сын зажиточных бюргеров Вильгельм Мейстер отказывается от актёрской карьеры, которую он было избрал как единственно позволяющую бюргеру развить все его физические и духовные дарования, стать независимым в условиях феодального окружения, даже играть заметную роль в жизни страны ["На подмостках образованный человек (бюргер) такая же блестящая личность, как и представитель высшего класса" (дворянства)]. Он отказывается от своей мечты и кончает тем, что, преодолев свою бюргерскую гордость, отдаёт себя всецело в распоряжение некоего тайного дворянского союза, который стремится сплотить вокруг себя людей, имеющих основания бояться революционного переворота (Ярно: «Наша старая башня даст начало обществу, которое может распространиться по всем частям света… Мы взаимно гарантируем друг другу существование на тот единственно случай, если государственный переворот окончательно лишит кого-нибудь из нас его владений»). Вильгельм Мейстер не только не посягает на феодальную действительность, но даже готов рассматривать свой сценический путь как некоторое «своеволие» по отношению к ней, поскольку он пришёл к театру, окрыленный стремлением возвыситься над этой действительностью, развить в себе желающего господства бюргера.

Очень знаменательна эволюция, происшедшая с образом Прометея, который вновь возникает в творчестве Гёте в начале XIX в. («Пандора»). Некогда мятежный противник Зевса изображается теперь лишенным своего былого бунтарского пыла, он уже только искусный ремесленник и мудрый покровитель людских ремесл, его дополняет Эпиметей, являющийся центральным персонажем пьесы, созерцатель, человек, решительно сторонящийся борьбы, бунта. В «Пандоре» встречаются слова, столь типичные для мировоззрения Гёте веймарского периода: «Величаво вы начинаете, титаны, однако только богам дано вести к вечно доброму, вечно прекрасному, предоставьте им действовать… ибо с богами не должен равняться ни один человек». Установленный порядок торжествует, личность должна отречься от посягательств на него, она должна действовать в строго очерченных, предуказанных ей пределах. В эпоху «Бури и натиска» Гёте любовался мятежной дерзостью своих героев. Теперь он любуется их терпением, их готовностью к самоограничению, к отречению от «произвола». Мотив отречения становится основным мотивом в произведениях зрелого и старого Гёте. На отречение, на умение ограничивать свои стремления Гёте и его персонажи смотрят как на высшую добродетель, почти как на закон природы. Характерен подзаголовок романа «Годы странствований Вильгельма Мейстера» - «Отрекающиеся», намекающий на «союз отрекающихся», к которому принадлежит основная масса действующих лиц романа (Мейстер, Ленардо, Ярно-Монтан и др.). Члены союза обязуются отречься от посягательств на существующий политический строй («Непременное обязательство… - не касаться никаких форм правления… подчиняться каждой из них и не выходить из пределов её власти»), они учатся обуздывать свои порывы, добровольно принимая на себя выполнение различных обетов. В своих произведениях веймарского периода Гёте точно стремится исчерпать все возможные виды людского отречения: он показывает религиозное отречение («Признания прекрасной души», VI гл. «Годов учения»), любовное отречение («Избирательное сродство» - роман, в котором атмосфера жертвенного отречения достигает высокой напряженности, «Мариенбадская элегия») и др.

«Фауст»

Самым грандиозным созданием Гёте бесспорно является его трагедия «Фауст», над которой он работал в течение всей жизни.

Основные даты творческой истории «Фауста»:
1774-1775 - «Urfaust» (Прафауст),
1790 - издание «Фауста» в виде «отрывка»,
1806 - окончание первой части,
1808 - выход в свет первой части,
1825 - начало работы над второй частью,
1826 - окончание «Елены» (первый набросок - 1799),
1830 - «Классическая Вальпургиева ночь»,
1831 - «Филемон и Бавкида», окончание «Фауста».

В «Прафаусте» Фауст - обречённый бунтарь, напрасно стремящийся к проникновению в тайны природы, к утверждению власти своего «я» над окружающим миром. Только с появлением пролога на небе (1800) трагедия усваивает те очертания, в которых привык её видеть современный читатель. Дерзания Фауста получают новую (заимствованную из Библии - Книга Иова) мотивировку. Из-за него спорят бог и сатана (Мефистофель), причём бог предсказывает Фаусту, которому, как и всякому ищущему человеку, суждено ошибаться, спасение, ибо «честный человек в слепом исканьи всё ж твердо сознает, где правый путь»: этот путь - путь неустанных стремлений к открытию действительно значительного смысла жизни. Подобно Вильгельму Мейстеру, Фауст, прежде чем обнаружить конечную цель своего существования, проходит ряд «образовательных ступеней». Первая ступень - его любовь к наивной мещаночке Гретхен, кончающаяся трагически. Фауст покидает Гретхен, и та, в отчаянии убив родившегося ребенка, погибает. Но Фауст не может поступить иначе, он не может замкнуться в узкие рамки семейного, комнатного счастья, не может желать судьбы Германа («Герман и Доротея»). Он бессознательно стремится к более грандиозным горизонтам. Вторая ступень - его союз с античной Еленой, который должен символизировать жизнь, посвященную искусству.

Фауст, окружённый аркадскими рощами, на время находит успокоение в союзе с прекрасной гречанкой. Но ему не дано остановиться и на этой ступени, он всходит на третью и последнюю ступень. Окончательно отказываясь от всяких порывов в потустороннее, он, подобно «отрекающимся» из «Годов странствований», решает посвятить свои силы служению обществу. Задумав создать государство счастливых, свободных людей, он начинает на отвоеванной у моря земле гигантскую стройку. Однако вызванные им к жизни силы обнаруживают тенденцию в сторону эмансипации от его руководства. Мефистофель в качестве командующего торговым флотом и начальника строительных работ, вопреки приказаниям Фауста, уничтожает двух старичков земледельцев - Филемона и Бавкиду, живущих в своей усадьбе возле древней часовенки. Фауст потрясён, но он, всё же продолжая верить в торжество своих идеалов, до самой смерти руководит работами. В конце трагедии ангелы возносят душу умершего Фауста на небо. Заключительные сцены трагедии в гораздо большей степени, чем другие произведения Гёте, насыщены пафосом творчества, созидания, столь характерным для эпохи Сен-Симона.

Трагедия, писавшаяся в течение почти 30 лет (с перерывами), была начата в период «Бури и натиска», окончена же в эпоху, когда в немецкой литературе господствовала романтическая школа. Естественно, что «Фауст» отражает все те этапы, по которым следовало творчество поэта.

Первая часть находится в ближайшей связи со штюрмерским периодом творчества Гёте. Тема покинутой возлюбленным девушки, в приступе отчаяния становящейся детоубийцей (Гретхен), была весьма распространена в литературе «Бури и натиска» (ср. «Детоубийца» Вагнера, «Дочь священника из Таубенгейма» Бюргера и пр.). Обращение к веку пламенной готики, книттельферсу, насыщенный вульгаризмами язык, тяга к монодраме - всё это говорит о близости к «Буре и натиску». Вторая часть, достигающая особенной художественной выразительности в «Елене», входит в круг литературы классического периода. Готические контуры уступают место древнегреческим. Местом действия становится Эллада. Очищается лексика. Книттельферс сменяется стихами античного склада. Образы приобретают какую-то особую скульптурную уплотнённость (пристрастие старого Гёте к декоративной интерпретации мифологических мотивов, к чисто зрелищным эффектам: маскарад - 3 картина I акта, классическая Вальпургиева ночь и т. п.). В заключительной же сцене «Фауста» Гёте уже отдаёт дань романтизму, вводя мистический хор, открывая Фаусту католические небеса.

Подобно «Годам странствований Вильгельма Мейстера», вторая часть «Фауста» в значительной степени является сводом мыслей Гёте о естественных науках, политике, эстетике и философии. Отдельные эпизоды находят своё оправдание исключительно в стремлении автора дать художественное выражение какой-нибудь научной либо философской проблеме (ср. стихотворение «Метаморфозы растений»). Всё это делает вторую часть «Фауста» громоздкой и - так как Гёте охотно прибегает к аллегорической маскировке своих мыслей - весьма затруднительной для понимания. Согласно записям поэта в дневнике, «главное дело» всей жизни было завершено в середине июля 1831 года. Поэт поставил точку во второй части «Фауста» 22 июля, а в августе рукопись была запечатана в конверт, с указанием раскрыть и опубликовать её только после его смерти. В начале марта 1832 года, во время прогулки в открытой карете Гёте простудился: катар верхних дыхательных путей, предположительно, инфаркт и общее ослабление лёгких привели к кончине 22 марта в 11.30 1832 года. Вторая часть «Фауста» вышла в том же году 41-м томом в Собрании Сочинений.

Отношение современников

Отношение современников к Гёте было неровным. Наибольший успех выпал на долю «Вертера», хотя просветители в лице Лессинга, отдавая должное таланту автора, с заметной сдержанностью приняли роман, как произведение, проповедующее безволие и пессимизм. «Ифигения» же не дошла до штюрмеров, в 1770-е гг. провозглашавших Гёте своим вождём. Гердер весьма негодовал, что его бывший ученик эволюционировал в сторону классицизма (см. его исполненную выпадов по адресу классицизма Гёте и Шиллера «Адрастею»). Большой интерес представляет отношение к Гёте романтиков. Они отнеслись к нему двояко. Погруженному в классический мир Гёте была объявлена жестокая война. Эллинизм, подсказывавший Гёте резкие выпады против христианства (в «Венецианских эпиграммах» Гёте заявляет, например, что ему противны четыре вещи: «табачный дым, клопы, чеснок и крест»; в «Коринфской невесте» христианство трактовано как мрачное, противное радостям земной жизни учение и пр.), был им враждебен. Зато автору «Гёца», «Вертера», «Фауста», сказок (сказка из «Бесед немецких эмигрантов», «Новая Мелузина», «Новый Парис») и особенно «Годов ученья Вильгельма Мейстера», Гёте-иррационалисту они поклонялись с исключительным благоговением. А. В. Шлегель писал о сказках Гёте как о «самых привлекательных из всех, какие когда-либо нисходили с небес фантазии на нашу убогую землю». В «Вильгельме Мейстере» романтики видели прообраз романтического романа. Техника тайны, загадочные образы Миньоны и Арфиста, Вильгельм Мейстер, живущий в атмосфере театрального искусства, опыт введения стихотворений в прозаическую ткань романа, роман как коллекция высказываний автора по различным вопросам - всё это находило в их лице восторженных ценителей. «Вильгельм Мейстер» послужил исходной точкой для «Штернбальда» Тика, «Люцинды» Фридриха Шлегеля, «Генриха фон Офтердингена» Новалиса.

Писатели «Молодой Германии», подходя к Гёте как к мыслителю и не находя у него (особенно в зрелом творчестве) либерально-демократических идей, сделали попытку развенчать его не только как писателя (Менцель: «Гёте не гений, а лишь талант»; Винбарг: «Язык Гёте - язык придворного»), но и как человека, объявив его «бесчувственным эгоистом, которого могут любить только бесчувственные эгоисты» (Л. Бёрне) [ср. с этим мнение К. Маркса, в противоположность Менцелю и Бёрне, сделавшего попытку объяснить мировоззрение зрелого Гёте: «Гёте не был в силах победить немецкое убожество, наоборот, оно победило его, и эта победа убожества над величайшим немцем есть лучшее доказательство того, что немецкое убожество не могло быть побеждено „изнутри“» (из статьи К. Маркса о книге Грюна «Гёте с человеческой точки зрения», 1846)]. Гуцков в памфлете «Гёте, Уланд и Прометей» восклицает, обращаясь к Гёте и Уланду: «Что можете вы делать? Гулять при свете вечернего солнца. Где ваша борьба для водворения новых идей?» Гейне, исключительно высоко ценивший Гёте как писателя, сравнивая в «Романтической школе» произведения Гёте с прекрасными статуями, заявляет: «В них можно влюбиться, но они бесплодны. Поэзия Гёте не порождает действия, как поэзия Шиллера. Действие есть дитя слова, а прекрасные слова Гёте бездетны». Характерно, что столетний юбилей Гёте в 1849 прошёл по сравнению с шиллеровским (1859) весьма бледно. Интерес к Гёте возрождается лишь в конце XIX в. Неоромантики (Ст. Георге и др.) возобновляют культ, кладут основание новому изучению Гёте (Зиммель, Бурдах, Гундольф и др.), «открывают» позднего Гёте, которым почти не интересовались литературоведы истекшего столетия.

В честь Гёте названы кратер на Меркурии и минерал гётит.

Гёте в России

В России интерес к Гёте проявился уже в конце XVIII в. О нём заговорили как об авторе «Вертера», нашедшего и в России восторженных читателей. Первые переводы на русский язык сделаны в 1781 году (переводчик Ф. Галченков, переизданы в 1794 и 1796 гг.) и в 1798 году (переводчик И. Виноградов). Радищев в своём «Путешествии» признаётся, что чтение «Вертера» исторгло у него радостные слезы. Новиков, говоря в «Драматическом словаре» (1787) о крупнейших драматургах Запада, включает в их число Гёте, которого характеризует как «славного немецкого автора, который написал отличную книгу, похваляемую повсюду - „Страдания молодого Вертера“». В 1802 появилось подражание роману Гёте - «Российский Вертер». Русские сентименталисты (Карамзин и др.) испытали на своём творчестве заметное влияние молодого Гёте. В эпоху Пушкина интерес к Гёте углубляется, ценить начинают также творчество зрелого Гёте («Фауст», «Вильгельм Мейстер» и др.).

Романтики (Веневитинов и др.), группировавшиеся вокруг «Московского вестника», ставят своё издание под покровительство немецкого поэта (который прислал им даже сочувственное письмо), видят в Гёте учителя, создателя романтической поэтики. С кружком Веневитинова в поклонении Гёте сходился Пушкин, благоговейно отзывавшийся об авторе «Фауста» (см. книгу Розова В. Гёте и Пушкин. - Киев, 1908).

Споры, поднятые младогерманцами вокруг имени Гёте, не прошли в России незамеченными. В конце 1830-х гг. появляется на русском языке книга Менцеля «Немецкая литература», дающая отрицательную оценку литературной деятельности Гёте. В 1840 Белинский, находившийся в это время, в период своего гегельянства, под влиянием тезисов о примирении с действительностью, публикует статью «Менцель, критик Гёте», в которой характеризует нападки Менцеля на Гёте как «дерзкие и наглые». Он объявляет вздорным исходный пункт критики Менцеля - требование, чтобы поэт был борцом за лучшую действительность, пропагандистом освободительных идей. Позднее, когда его увлечение гегельянством прошло, он уже признает, что «в Гёте не без основания порицают отсутствие исторических и общественных элементов, спокойное довольство действительностью как она есть» («Стихотворения М. Лермонтова», 1841), хотя и продолжает считать Гёте «великим поэтом», «гениальной личностью», «Римские элегии» - «великим созданием великого поэта Германии» («Римские элегии Гёте, перевод Струговщикова», 1841), «Фауста» - «великой поэмой» (1844) и т. п. Интеллигенция 1860-х гг. не испытывала к Гёте особых симпатий. Шестидесятникам была понятна нелюбовь младогерманцев к Гёте, отрекшемуся от борьбы с феодализмом. Характерно заявление Чернышевского: «Лессинг ближе к нашему веку, чем Гёте» («Лессинг», 1856). Для писателей XIX в. Гёте - неактуальная фигура. Зато, помимо уже упомянутых поэтов пушкинской поры, Гёте увлекались Фет (переведший «Фауста», «Германа и Доротею», «Римские элегии» и др.), Алексей Толстой (перевёл «Коринфскую невесту», «Бог и баядера») и особенно Тютчев (перевёл стихотворения из «Вильгельма Мейстера», балладу «Певец» и др.), испытавший на своем творчестве очень заметное влияние Гёте. Символисты возрождают культ Гёте, провозглашают его одним из своих учителей-предшественников. При этом Гёте-мыслитель пользуется не меньшим вниманием, чем Гёте-художник. В. Иванов заявляет: «В сфере поэзии принцип символизма, некогда утверждаемый Гёте, после долгих уклонов и блужданий, снова понимается нами в значении, которое придавал ему Гёте, и его поэтика оказывается в общем нашею поэтикою последних лет» (Вяч. Иванов, Гёте на рубеже двух столетий).

В Санкт-Петербурге рядом с собором в честь апостолов Петра и Павла (Невский 22-24) установлен бюст литератора

Потомки Гёте

У Иоганна Вольфганга Гёте и его супруги Кристианы родилось пятеро детей. Дети, родившиеся после старшего сына Августа не выжили: один ребёнок родился мёртвым, остальные умерли в течение нескольких дней или недель. У Августа родилось троё детей: Вальтер Вольфганг, Вольфганг Максимилиан и Альма. Август умер за два года до смерти своего отца в Риме. Его супруга Оттилия Гёте родила после смерти мужа от другого мужчины дочь Анну Сибиллу, которая умерла спустя год. Дети Августа и Оттилии не вступали в брак, поэтому род Гёте по прямой линии прервался в 1885 году.

Иоганн Вольфганг Гете - немецкий писатель, основоположник немецкой литературы Нового времени, мыслитель и естествоиспытатель, иностранный почетный член Петербургской АН (1826). Родился 28 августа 1749, Франкфурт-на-Майне. Скончался 22 марта 1832, Веймар.

И. Гете начал с бунтарства «Бури и натиска» сентиментального романа «Страдания молодого Вертера» (1774). Через период веймарского классицизма, проникнутого стихийным материализмом античности («Римские элегии», 1790), отмеченного антифеодальными и тираноборческими (драма «Эгмонт», 1788) тенденциями, Иоганн Гете шел к реалистическому осмыслению проблем художественного творчества, взаимоотношений человека и общества (автобиографическая книга «Поэзия и правда», издана 1811-1833; романы «Годы учения Вильгельма Мейстера», 1795-1796, и «Годы странствий Вильгельма Мейстера», 1821-1829), пантеистическому наслаждению полнотой жизненных переживаний (сборник лирических стихов «Западно-восточный диван», 1814-1819).

Творчество Гете отразило важнейшие тенденции и противоречия эпохи. В итоговом философском сочинении - трагедии «Фауст» (1808-1832), насыщенной научной мыслью своего времени, Иоганн Гете воплотил поиски смысла жизни, находя его в деянии. Автор трудов «Опыт о метаморфозе растений» (1790), «Учение о цвете» (1810). Подобно Гете-художнику, Гете-натуралист охватывал природу и все живое (включая человека) как единое целое. На темы произведений Гете писали музыку Л. Бетховен, Ш. Гуно.

Детство и юность

Иоганн родился в семье имперского советника и дочери франкфуртского старейшины. Узкий семейный круг и домашнее воспитание - отец сам занимался образованием Иоганна и его сестры - позволяли поэту сосредоточиться на самом себе.

Иоганн Гете рано проявил склонность к поэтическому творчеству, но господствовавшие в доме отца взгляды исключали для него возможность профессионального занятия искусством. В возрасте шестнадцати лет Гете переезжает в Лейпциг, где изучает право в университете, вскоре из-за болезни вынужден возвратиться во Франкфурт. Он увлекается оккультной философией, астрологией, изучает средневековые алхимические трактаты. В 1769 выходит его первый печатный сборник стихов Гете «Новые песни».

Период «Бури и натиска»

В начале 1770 начинающий поэт отправляется в Страсбург, чтобы продолжить свои занятия юриспруденцией; кроме того, Гете посещает лекции по химии, медицине, филологии. В Страсбурге происходит знакомство Гете с Фридерикой Брийон, дочерью пастора в Зазенгейме. Письма в стихах, так называемые «Зазенгеймские песни», адресованные возлюбленной были опубликованы в 1775. Центральной темой Песен (впервые в немецкой литературе) являются юношеские переживания, что составляло резкий контраст предшествующей литературной традиции.

В сентябре 1770 в Страсбург приезжает философ и критик И. Г. фон Гердер, который пробуждает в Гете интерес к готической архитектуре и к народной поэзии. Гете читает Гомера, Оссиана, кельтский эпос. У философа начинающий поэт перенимает критическое отношение к господствовавшему в то время на немецкой сцене французскому театру. В качестве противовеса «разумному» театру французского классицизма, Гердер указывает Гете на театр Шекспира, который приносит классицистические принципы построения драматического произведения в жертву естественному, эмоциональному выражению.

Во многом опираясь на шекспировскую драматическую традицию, по возвращении из Страсбурга во Франкфурт в ноябре 1771 Иоганн Гете создает свою первую значительную пьесу «Гец фон Берлихинген» (поставлена в 1774 году). Гец фон Берлихинген - реальный исторический персонаж, которым Гете заинтересовался во время работы над своей диссертацией по вопросам истории государственного права 15 и 16 веков. Берлихинген, воевавший на стороне крестьян во время Великой крестьянской войны (1524-1526), воплощает собой идеальный тип «благородного немца», героя-патриота, мудрого, искреннего, мужественного, одержимого жаждой свободы. Гец, каким его изобразил поэт, был воспринят современниками как образец для подражания, а сама пьеса стала своего рода манифестом «бури и натиска», политически ангажированного движения молодых литераторов, сформировавшегося вокруг Гердера и И. Г. Мерка. Совместно с другими участниками движения, Гете принимает участие в написании памфлета «О немецком духе и искусстве» (1773), программном документе движения.

Страдания юного Вертера

В мае 1772 Иоганн Гете отправляется на юридическую практику в город Вецлар, где он намеревался изучать деятельность высшего апелляционного суда Священной Римской империи. В Вецларе Гете знакомится с невестой секретаря ганноверского посольства И. К. Кестнера Шарлоттой Буфф, в которую страстно влюбляется. После безнадежных любовных терзаний Гете принимает решение покинуть город. В сентябре он неожиданно для всех уезжает из Вецлара, отослав прощальное письмо Шарлотте. Вскоре Гете из письма к нему Кестнера узнает, что в Вецларе застрелился секретарь брауншвейгского посольства Ф. Иерузалем, который был влюблен в жену своего друга. В день самоубийства Иерузалем одолжил у Кестнера пистолеты.

На Гете это известие произвело сильное впечатление. Он много времени размышляет о самоубийстве, у него возникает мысль покончить с собой. Но в это же время Иоганн переживает новое увлечение. Предметом его поклонения стала замужняя женщина Максимилиана Брентано, дочь его знакомой. Гете приходится сделать колоссальное усилие над собой, чтобы избавиться от чувства к ней. Весной 1774, полностью отгородившись от внешнего мира, за четыре недели, Гете пишет «Страдания юного Вертера», первое значительное произведение новой немецкой литературы. Роман Гете продолжал традиции сентиментального романа в письмах, получившего распространение во второй половине 18 века (образцовым произведением эпистолярного жанра в то время считался роман Ж.-Ж. Руссо «Юлия, или Новая Элоиза»). Но если многотомные эпистолярные романы составляла переписка сразу всех героев, то в «Вертере» ведущая роль принадлежит одному человеку. Более того, в «Вертере» описание внутренней жизни одного человека сочетается с картинами обыденной бюргерской жизни. Гете революционным образом соединяет две литературные традиции, ведь романы, описывавшие повседневную жизнь, составляли традицию иную, нежели романы, рассказывавшие историю души. В первом романе Гете бытие «внутреннего человека», его духовное развитие, трагедия его любви и смерти, разворачиваются на фоне повседневной жизни провинциального городка.

Создававшийся в эпоху Просвещения, когда главенство разума над чувством не ставилось под сомнение, роман Иоганна Гете стал своего рода откровением. Главной темой «Вертера» является любовь во всех ее проявлениях. Заглавие романа очевидным образом отсылало читателей к литургической формуле, применяемой к страданиям Иисуса Христа. Любовь простого человека получает в романе религиозное значение, помогает ему осознать свою индивидуальность, обрести внутреннюю свободу. Но осознание собственной индивидуальности, а значит, и определенной ограниченности, и приводит Вертера к самоубийству: в смерти герой преодолевает ограниченность физического мира, ограниченность своей любви, растворяется в бесконечной природе.

Опубликованный в конце лета 1774 «Вертер» имел феноменальный успех в Германии и за ее пределами. Роман сразу же был переведен на многие европейские языки. Его восторженно приняло новое поколение европейской молодежи, тем не менее он вызвал ожесточенную критику со стороны просветителей и церковных служителей, которые посчитали произведение молодого автора апологией самоубийства.

Годы в Веймаре

Летом 1775 Иоганн Гете знакомится с наследным принцем, герцогом Саксонии-Веймара Карлом Августом. В ноябре того же года Гете переезжает в Веймар, где почти безвыездно проведет вторую половину своей жизни. Первые десять лет пребывания в Веймаре Гете принимает активное участие в политической жизни герцогства, он управляет военной коллегией, руководит дорожным строительством. К этому времени относится работа Гете над драмами «Эгмонт» и «Ифигения в Тавриде», а также начало работы над «Фаустом». Наиболее значительными лирическими произведениями этого периода являются т.н. «Стихи к Лиде» и баллады, в которых преобладают мотивы таинственной сущности природы, приносящей счастье и одновременно губительной.

Реакцией на бурные политические события эпохи (Великая французская революция, франко-прусские войны) становятся попытки Гете устраниться от литературной деятельности: он все больше времени уделяет изучению естественных наук, занимается физикой, ботаникой (трактат «Опыт метаморфозы растений», 1790) анатомией. В 1784 Гете открывает межчелюстную кость у человека.

Веймарский классицизм

Осенью 1786, устав от обязанностей при дворе и двусмысленных отношений с женой одного из веймарских чиновников Шарлоттой фон Штейн, которая не могла поступиться своим общественным положением ради любви к поэту, Иоганн Гете тайно покинул Веймар. Взяв с собой рукописи некоторых произведений, он направляется в Италию. Результатом двухлетнего пребывания в Италии, во время которого Гете предается изучению античного и классического искусства, становится перелом в мировоззрении поэта: Гете приходит к выводу о необходимости гармоничного соединения чувства и разума в рамках строгой завершенной формы. В Риме Гете переделывает драмы «Ифигения в Тавриде» (1779-1786), «Торквато Тассо» (1780-1789) и «Эгмонт» (1788) в соответствии со своими новыми художественными принципами.

С итальянского путешествия Иоганна Гете начинается эпоха т.н. «веймарского классицизма» (1786-1805) в немецкой литературе. После того как Гете с 1788 возвращается из Италии в Веймар, Карл-Август освобождает поэта от большей части придворных обязанностей, предоставив ему полную свободу деятельности. В том же году Гете берет в свой дом юную работницу цветочной мастерской Х. Вульпиус, с которой живет, не заключая брака, чем шокирует веймарскую общественность. В 1789 она родила ему сына. И только в 1806 Гете решается официально вступить с ней в брак.

Последнее десятилетие 18 и первые годы 19 века проходят под знаком тесного сотрудничества Гете и Фридриха Шиллера, которое продолжилось вплоть до смерти Шиллера в 1805. По совету Шиллера Гете завершает работу над первым романом о Вильгельме Мейстере («Годы учения Вильгельма Мейстера», 1793-1796), возобновляет работу над «Фаустом». Вместе они пишут цикл эпиграмм «Ксении», работают над балладами (шиллеровские баллады «Ивиковы журавли», «Кольцо Поликрата», «Коринфская невеста» Гете).

Последние годы

В 1808 Иоганн Гете вновь переживает тяжелый душевный кризис, поводом к которому стало увлечение юной Минной Херцлиб. Гете ненадолго покидает Веймар и отправляется в Карлсбад, где диктует первые главы романа «Избирательное сродство» (1809), который можно считать предвестником немецкой интеллектуальной прозы 20 века. Гете переносит химический термин «избирательного сродства» - явления случайного притяжения элементов на сферу человеческих отношений с тем, чтобы показать действенность и единство стихийных законов природы не только в области химических наук, но и в «царстве разума», а также в мире любви. В этом произведении исключительная философская глубина сочетается с простотой и ясностью повествования, а каждая, даже самая незначительная, деталь описания имеет символический смысл, ведь и в обыденной жизни, - так утверждает Гете - все простое наполнено символическим значением, которое не всегда можно понять.

В 1811 Иоганн Гете публикует книгу своих воспоминаний «Поэзия и правда». В 1819 на свет появляется «Западно-восточный диван», уникальный поэтический сборник, в котором Гете предпринимает попытку синтеза культурных традиций Запада и Востока, а в 1829 выходит вторая часть гетевского романа о Вильгельме Мейстере.

Если в первом романе о Мейстере, продолжавшем традиции «воспитательного романа» К. М. Виланда, герой образовывается через постепенное познание окружающего мира, искусство и любовь, то в романе Годы странствия Вильгельма Мейстера, или Отрекающиеся», идеал всестороннего развития личности отбрасывается. Главным признается практический вклад отдельной личности в общее развитие цивилизации (так, Вильгельм, отказывается от идеи стать актером и изучает хирургию). Роман «Годы странствия» интересен тем, что в нем почти отсутствует последовательное развитие сюжета; он состоит из множества фрагментов, внешне разнородных, но связанных между собой сложной системой внутренних смысловых отношений.

«Фауст»

Незадолго до смерти в 1831 Иоганн Гете завершает трагедию «Фауст», работа над которой заняла почти шестьдесят лет. Сюжетным источником трагедии послужила средневековая легенда о докторе Иоганне Фаусте, заключившем договор с дьяволом, чтобы получить знание, с помощью которого можно было бы превращать неблагородные металлы в золото. Гете наполняет эту легенду глубоким философским и символическим значением, создав одно из самых значительных произведение мировой литературы.

Заглавный герой драмы Гете преодолевает чувственные соблазны, уготованные Мефистофелем, его стремление к знаниям является стремлением к абсолюту, а Фауст становится аллегорией человечества, с его неукротимой волей к знанию, созиданию и творчеству. В этой драме, художественные идеи Гете тесно переплетены с его естественнонаучными представлениям. Так, единство двух частей трагедии обусловлено не принципами классической драматургии, но построено на понятиях «полярности» (термин, который Иоганн Гете ввел в своей работе «Учение о цвете» (1805 г.) для обозначения единства двух противоположных элементов в одном целом), «прафеномена» и «метаморфозы» - процесса постоянного развития, который является ключом ко всем явлениям природы. Если первая часть трагедии напоминает бюргерскую драму, то во второй части тяготеющей к барочной мистерии; сюжет теряет внешнюю логику, герой переносится в бесконечный мир Вселенной, на первое место выходят мировые отношения. Эпилог «Фауста» показывает, что действие драмы никогда не закончится, ибо его составляет история человечества. (А. В. Маркин)

Про любовь Гете

12 июля 1788 года Иоганн Гете овладел новой любовницей - цветочницей Христианой Вульпиус, которая через 18 лет станет его законной женой.

"Христиана Вульпиус - маленькая, ничего собой не представлявшая цветочница двадцати трех лет имела скромный достаток, она помогала матери содержать младших детей после того, как отец бросил семью. Не была образована, говорила с сильным тюрингским акцентом, читала с превеликим трудом, а писала и того хуже. Но была свежа, с мягкой кожей, ясным взглядом и румяными щеками, непослушные каштановые локоны падали на лоб. У нее был веселый нрав, и она охотно смеялась, шутила и напропалую строила глазки. Работала цветочницей на фабрике в Веймаре, где делала из шелковых лоскутков искусственные цветы, которые потом украшали шляпы и декольте прекрасных веймарских дам".

"Итак, эти двое встретились в Дворцовом парке в Веймаре. И не случайно: Христиана давно стояла там, поджидая его. У нее было к нему необычное дело, оно касалось не лично ее, а брата, значит, и всей семьи. В руке она держала написанное братом письмо с просьбой о помощи. Брат верно рассчитал: просьба возымеет действие, если поэту ее передаст миловидная сестра.

Брат Христианы, Август Христиан Вульпиус, вошел в историю литературы благодаря встрече сестры с Гете в веймарском Дворцовом парке в тот июньский день 1788 года. Если бы Гете помог ему, он бы создал шедевр, самый яркий роман из жизни разбойников - роман о благородном Ринальдо Ринальдини. Его мечта сбылась: после встречи в Дворцовом парке с его сестрой Гете проявил к нему благосклонность. Конечно, не безвестный Вульпиус и не его литературный шедевр, оконченный или только задуманный, заинтересовали Гете. Избалованного дамского угодника сразила девушка.

Все говорит о том, что Христиана в тот же день стала возлюбленной Гете, ибо оба ежегодно отмечали 12 июля годовщину своего союза. Неоторые строфы в "Римской элегии", несомненно, посвящены Христиане: "Милая, каешься ты, что сдалась так скоро? Не кайся: помыслом дерзким, поверь, я не принижу тебя", - так начинается третья элегия".

Вскоре Христиана оставила работу и переехала к Гете, став его тайной любовницей, существование которой он всячески скрывал".

Немецкий писатель, мыслитель, естествоиспытатель, почетный член Петербургской АН (1826).

В 1775 по при-гла-ше-нию Кар-ла Ав-гу-ста, бу-ду-ще-го ве-ли-ко-го гер-цо-га Сак-сен-Вей-мар-ско-го и Эй-зе-нах-ско-го, Г. пе-ре-ехал в Вей-мар. С 1779 тай-ный со-вет-ник, с 1782 ка-мер-пре-зи-дент, в этом же го-ду воз-ве-дён в дво-рян-ст-во. Соб-ст-вен-но ху-дож. твор-че-ст-во для Г. в это вре-мя ото-шло на вто-рой план: од-но-вре-мен-но с адм. и хо-зяйств. дея-тель-но-стью в Вей-ма-ре Г. за-ни-мал-ся ес-теств. нау-ка-ми: круг его ин-те-ре-сов вклю-чал зоо-ло-гию и бо-та-ни-ку [«Ме-та-мор-фо-за рас-те-ний» («Die Metamorphose der Pflanzen», 1790)], ос-тео-ло-гию и ана-то-мию (в 1786 Г. от-крыл меж-че-лю-ст-ную кость у че-ло-ве-ка), оп-ти-ку и тео-рию цве-та («Beiträge zur Op-tik», 1791-92; «Zur Farbenlehre», Bd 1-2, 1810), ме-тео-ро-ло-гию, гео-ло-гию и ми-не-ра-ло-гию. Пред-став-ле-ние о ми-ре как о жи-вой це-ло-ст-но-сти рас-кры-ва-ет-ся в та-ких по-ня-ти-ях на-тур-фи-ло-со-фии Г., как «мор-фо-ло-гия» [впер-вые вве-дён-ный им тер-мин для обо-зна-че-ния уче-ния о фор-ме (Gestalt), фор-ми-ро-ва-нии и пре-об-ра-зо-ва-нии («ме-та-мор-фо-зе») ор-га-нич. тел, рас-те-ний и жи-вот-ных], «пра-фе-но-мен» [об-на-ру-жи-вае-мая в об-ли-ке кон-крет-ной ве-щи (напр., «пра-ра-сте-ния») сущ-ность це-ло-го клас-са ана-ло-гич-ных яв-ле-ний], «по-ляр-ность» (ди-на-мич. един-ст-во про-ти-во-на-прав-лен-ных сил в их взаи-мо-обу-слов-лен-но-сти). Об-ра-ще-ние к на-тур-фи-ло-соф-ским про-бле-мам обу-сло-ви-ло из-ме-не-ния в его ли-ри-ке: в сти-хо-тво-ре-ни-ях «Зим-няя по-езд-ка в Гарц» («Harzreise im Winter», 1777), «Бо-же-ст-вен-ное» («Das Göttliche», 1782), «Иль-ме-нау» («Il-me-nau», 1783), двух «Ноч-ных пес-нях стран-ни-ка» (1776, 1780) субъ-ек-тив-ное на-ча-ло ус-ту-па-ет ме-сто кос-мич. чув-ст-ву со-под-чи-нён-но-сти че-ло-ве-ка при-ро-де. Та-ин-ст-вен-ная ма-гия при-ро-ды вос-пе-та Г. в зна-ме-ни-тых бал-ла-дах «Ры-бак» («Der Fi-scher», 1778) и «Лес-ной царь» («Erlkönig», 1782).

Ус-тав от слож-ных взаи-мо-от-но-ше-ний при Вей-мар-ском дво-ре, Г. 3.9.1786 тай-но от-пра-вил-ся в пу-те-ше-ст-вие по Ита-лии. Впе-чат-ле-ния от этой по-езд-ки лег-ли в ос-но-ву эс-те-ти-ки вей-мар-ско-го клас-си-циз-ма; они так-же от-ра-зи-лись в «Рим-ских эле-ги-ях» («Römische Elegien», изд. в 1795), вдох-нов-лён-ных лю-бов-ной ли-ри-кой др.-рим. по-этов (Ка-тул-ла, Ти-бул-ла, Про-пер-ция, Ови-дия) и свя-зан-ных с Кри-стиа-ной Вуль-пи-ус, с ко-то-рой Г. по-зна-ко-мил-ся по воз-вра-ще-нии из Ита-лии в 1788 (ста-ла же-ной Г. в 1806). В 1788 за-кон-че-на и вы-шла в свет тра-ге-дия «Эг-монт» («Egmont»), в 1790 опуб-ли-ко-ва-на дра-ма «Тор-ква-то Тас-со» («Torquato Tasso»), став-шая, как и тра-ге-дия «Ифи-ге-ния в Тав-ри-де» («Iphi-genie auf Tau-ris», 1787), яр-ким сви-де-тель-ст-вом об-ра-ще-ния Г. к иде-аль-ной «пре-крас-ной гу-ман-но-сти». Вто-рое итал. пу-те-ше-ст-вие (1790) при-нес-ло раз-оча-ро-ва-ние, что про-яви-лось в иро-нич-но-по-ле-мич. «Ве-не-ци-ан-ских эпи-грам-мах» («Vene-zia-nischen Epigramme», 1796). Франц. ре-во-лю-ция по-на-ча-лу бы-ла вос-при-ня-та Г. в ко-мич. клю-че [ко-ме-дии «Ве-ли-кий Коф-та» («Der Groß-Cophta»), 1792; «Гра-ж-да-нин ге-не-рал» («Der Bürgergeneral»), «Мя-теж-ные» («Die Aufgereg-ten»), обе 1793]. В сти-хотв. эпо-се «Гер-ман и До-ро-тея» («Hermann und Dorothea», 1797) Г. со-еди-нил идил-лич. кар-ти-ны сель-ской жиз-ни с изо-бра-же-ни-ем дра-ма-тич. судь-бы эмиг-ран-тов. Ве-ли-чие ре-во-лю-ции как со-бы-тия, от-крыв-ше-го но-вый пе-ри-од ми-ро-вой ис-то-рии, бы-ло осоз-на-но Г. в пе-ри-од во-ен. кам-па-нии во Фран-ции в 1792-93. Свои мыс-ли о франц. по-хо-де Г. за-фик-си-ро-вал в ав-то-био-гра-фич. соч. «Кам-па-ния во Фран-ции» («Cam-pagne in Frank-reich 1792») и «Оса-да Майн-ца» («Bela-gerung von Mainz», оба 1822). В 1794 Г. по-лу-чил от Ф. Шил-ле-ра при-гла-ше-ние при-нять уча-стие в но-вом ж. «Оры» («Die Horen»), что при-ве-ло к пло-до-твор-ной друж-бе двух по-этов. В этом же го-ду вы-шел в свет са-ти-рич. жи-вот-ный эпос «Рей-не-ке-лис» («Reineke Fuchs»). В 1794-95 в «Орах» опуб-ли-ко-ван ро-ман в но-вел-лах «Раз-го-во-ры не-мец-ких эмиг-ран-тов» («Un-terhaltungen deuts-cher Ausge-wan-der-ten»), по-стро-ен-ный в осн. на об-ра-бот-ке тра-диц. ев-роп. по-ве-ст-во-ва-тель-ных сю-же-тов.

В ро-ма-не «Го-ды уче-ния Виль-гель-ма Мей-сте-ра» («Wilhelm Meisters Lehr-jah-ren», изд. в 1795-96), вы-звав-шем бур-ную дис-кус-сию (с уча-сти-ем Ф. Шил-ле-ра, К. В. фон Гум-больд-та, К. Г. Кёр-не-ра, Ф. Шле-ге-ля, Но-ва-ли-са, Жан По-ля), дан клас-сич. об-ра-зец нем. «ро-ма-на вос-пи-та-ния», вос-соз-даю-ще-го ис-то-рию со-ци-аль-но-го и нравств. ста-нов-ле-ния лич-но-сти. В 1797 Г. и Шил-лер опуб-ли-ко-ва-ли яз-ви-тель-ные «Ксе-нии» («Xenien»), при-мер лит. по-ле-ми-ки вей-мар-ско-го клас-си-циз-ма. В 1797 Г. на-пи-сал и опуб-ли-ко-вал ряд по-лу-чив-ших ми-ро-вую из-вест-ность бал-лад: «Кла-до-ис-ка-тель» («Der Schatzgräber»), «Уче-ник вол-шеб-ни-ка» («Der Zauberlehrling»), «Ко-ринф-ская не-вес-та» («Die Braut von Korinth»), «Бог и бая-де-ра» («Der Gott und die Ba-jadere»). Сле-дуя при-ме-ру Шил-ле-ра, Г. из-да-вал жур-на-лы «Про-пи-леи» («Pro-pyläen», 1798-1800) и «Об ис-кус-ст-ве и древ-но-сти» («Über Kunst und Alter-thum», 1816-28), с 1804 - «Иен-скую все-об-щую ли-те-ра-тур-ную га-зе-ту» («Jenai-sche Allgemeine Literaturzeitung»).

В 1808 Г. при-нял уча-стие в Эр-фурт-ском кон-грес-се и бе-се-до-вал с На-по-ле-о-ном I. В это же вре-мя, не-смот-ря на не-бла-го-при-ят-ные внеш-ние об-стоя-тель-ст-ва (тя-го-ты во-ен. вре-ме-ни, вы-зван-ные втор-же-ни-ем На-по-ле-о-на в Гер-ма-нию), за-кон-че-ны 1-я часть тра-ге-дии «Фауст» (изд. в 1808), ро-ман «Из-би-ра-тель-ное срод-ст-во» («Die Wahlverwandtschaften», Bd 1-2, изд. в 1809); на-чат ав-то-био-гра-фич. труд «По-эзия и прав-да. Из мо-ей жиз-ни» («Dichtung und Wahrheit. Aus meinem Leben», Bd 1-4, изд. в 1811-33). В «Из-би-ра-тель-ном срод-ст-ве» Г. дал но-вую, сим-во-лич. ин-тер-пре-та-цию про-бле-мы бра-ка и взаи-мо-от-но-ше-ний ме-ж-ду по-ла-ми: тон-кий пси-хо-ло-гич. ана-лиз от-те-ня-ет-ся ана-ло-гия-ми из хи-мич. нау-ки. «По-эзия и прав-да» ох-ва-ты-ва-ет ран-ний пе-ри-од жиз-ни Г. (до пе-ре-ез-да в Вей-мар), кри-ти-че-ски оце-ни-вая субъ-ек-ти-визм и бун-тар-ст-во «Бу-ри и на-тис-ка». С 1813 Г. ра-бо-та-ет над но-вым ав-то-био-гра-фич. со-чи-не-ни-ем - «Италь-ян-ское пу-те-ше-ст-ви-е» («Die Italienische Reise», Bd 1-3, изд. в 1816-29), в цен-тре ко-то-ро-го - идея «вто-ро-го ро-ж-де-ния» Г., осоз-на-ние се-бя как ар-ти-ста, ху-дож-ни-ка и пи-са-те-ля. С 1814 по 1819 Г., вдох-нов-лён-ный Ха-фи-зом в пе-ре-во-де Й. фон Хам-ме-ра и лю-бо-вью к Ма-ри-ан-не фон Вил-ле-мер, соз-да-ёт по-этич. цикл «За-пад-но-вос-точ-ный ди-ван» («West-östlicher Divan», изд. в 1819), со-про-во-див его за-ме-ча-ния-ми и ком-мен-та-рия-ми («Noten und Abhandlungen zu besserem Verständnis des West-östlichen Divans», 1819). Ори-ен-таль-ная те-ма, во мно-гом иду-щая от ро-ман-ти-ков, ис-тол-ко-ва-на Г. в ду-хе сбли-же-ния куль-тур За-па-да и Вос-то-ка. Не ме-нее ва-жен ав-то-био-гра-фич. мо-тив об-ре-те-ния влюб-лён-ным по-этом вто-рой юно-сти (об-ра-зы Ха-те-ма и Зу-лей-ки). Идил-лич., пат-ри-ар-халь-ный Вос-ток - «край люб-ви, ви-на и пес-ни» («Хид-жра») - пред-ста-ёт у Г. как жи-вое, гар-мо-нич-ное един-ст-во люб-ви, по-эзии и ре-ли-гии. С 1816 Г. воз-вра-тил-ся к ра-бо-те над «Фау-стом» (2-я часть). В 1823 лю-бовь к Уль-ри-ке фон Ле-вет-цов при-ве-ла к соз-да-нию «Ма-ри-ен-бад-ской эле-гии» («Elegie von Marienbad», 1823) - ше-дев-ра позд-ней ли-ри-ки Г., ко-то-рая в це-лом тя-го-те-ет к на-тур-фи-ло-соф-ской от-вле-чён-но-сти, иро-нии и ди-дак-ти-ке [«Пер-во-гла-го-лы. Уче-ние ор-фи-ков» («Urwor-te. Orphisch», изд. в 1820); «Дорн-бург-ские сти-хо-тво-ре-ния» («Dornburger Ge-dichte», 1828, из-да-но посм. в 1833)]; в ней про-яв-ля-ет-ся тен-ден-ция к цик-ли-за-ции [«Ки-тай-ско-не-мец-кие вре-ме-на го-да и дня» («Chine-sisch-deutsche Jahres- und Tages-zeiten», 1827, изд. в 1830)]. В 1829 из-дан ро-ман «Го-ды стран-ст-вия Виль-гель-ма Мей-сте-ра» («Wilhelm Meisters Wan-der-jahren, oder Die Entsagenden»), в ко-то-ром тес-но пе-ре-пле-те-ны важ-ней-шие для Г. те-мы: прак-тич. кол-лек-тив-ной дея-тель-но-сти на бла-го об-ще-ст-ва, стран-ст-вия, от-ре-че-ния от субъ-ек-тив-ных же-ла-ний и уст-рем-ле-ний, со-пут-ст-вую-ще-го про-цес-су дея-тель-но-го вос-пи-та-ния, ду-хов-но-го воз-рас-та-ния лич-но-сти. Пуб-ли-ци-сти-ка позд-не-го Г. от-ли-ча-ет-ся ис-клю-чит. ши-ро-той ин-те-ре-сов: он от-кли-ка-ет-ся на осн. со-бы-тия лит. жиз-ни Ев-ро-пы, со-сто-ит в пе-ре-пис-ке с ве-ду-щи-ми ев-роп. жур-на-ла-ми, ин-те-ре-су-ет-ся разл. нац. ли-те-ра-ту-ра-ми, вы-со-ко оце-ни-вая твор-че-ст-во Дж. Бай-ро-на, Т. Кар-лей-ля, Ф. Р. де Ша-тоб-риа-на, В. Гю-го, П. Ме-ри-ме, А. Манд-зо-ни, В. А. Жу-ков-ско-го и др. Ин-тен-сив-ные лит. кон-так-ты зре-ло-го и позд-не-го Г. при-ве-ли его к фор-ми-ро-ва-нию кон-цеп-ции все-мир-ной лит-ры как еди-ной «кро-ве-нос-ной сис-те-мы» совр. куль-ту-ры. Идея все-мир-ной лит-ры Г. свя-за-на с его кон-цеп-ци-ей клас-си-че-ско-ро-ман-тич. син-те-за, по-ни-мае-мо-го им как спор и диа-лог двух ти-пов твор-че-ст-ва. В це-лом не при-ни-мая ро-ман-тизм как тен-ден-ци-оз-ное, ма-нер-ное, «боль-ное» иск-во, Г. обя-зан ро-ман-ти-кам не толь-ко ин-те-ре-сом к Вос-току, но и ув-ле-че-ни-ем ср.-век. нем. иск-вом и ар-хи-тек-ту-рой (со-труд-ни-че-ст-во в 1810-е гг. с кол-лек-цио-не-ром и пи-са-те-лем С. Бу-ас-се-ре).

В 1831 Г. за-вер-шил 2-ю часть «Фау-ста», соз-дав од-но из са-мых зна-чит. про-из-ве-де-ний ми-ро-вой лит-ры. Г. вос-при-нял из-вест-ный сю-жет о чер-но-книж-ни-ке и ма-ге че-рез приз-му нар. книг 16-17 вв. и пьес для ку-коль-но-го те-ат-ра, из-ме-нив под влия-ни-ем Про-све-ще-ния трак-тов-ку центр. пер-со-на-жа: Фа-уст у Г. оп-рав-дан без-ус-лов-ной во-лей к со-зи-да-нию. Дея-тель-но-му Фау-сту на про-тя-же-нии всей тра-ге-дии слу-жат де-мо-нич., ма-гич. си-лы при-ро-ды, во-пло-щён-ные в фи-гу-ре Ме-фи-сто-фе-ля, ко-то-рый сво-им от-ри-ца-ни-ем и скеп-си-сом при-зван бес-по-ко-ить и по-бу-ж-дать Фау-ста к но-вым свер-ше-ни-ям и к са-мо-пре-одо-ле-нию. Ком-по-зи-ци-он-но тра-ге-дия со-сто-ит из «По-свя-ще-ния», «Те-ат-раль-но-го всту-п-ле-ния», «Про-ло-га на не-бе» и двух час-тей. 1-я, го-ти-че-ски-ср.-век., часть тра-ге-дии вклю-ча-ет две осн. сю-жет-ные ли-нии: ис-то-рию Фау-ста как учёно-го (мо-ти-вы не-до-воль-ст-ва схо-ла-стич. ср.-век. учё-но-стью, по-ис-ков но-вой жиз-нен-ной муд-ро-сти; са-ти-ра на фи-ли-сте-ров от нау-ки в об-ра-зе Ваг-не-ра) и лю-бов-ную ис-то-рию Фау-ста и Грет-хен (мо-ти-вы столк-но-ве-ния с тра-диц. мо-ра-лью, по-гру-же-ния в мир эле-мен-тар-ных ин-стинк-тов, по-ис-ка «веч-но жен-ст-вен-но-го»). 2-я часть тра-ге-дии, со-стоя-щая из пя-ти ак-тов, вы-во-дит ге-ро-ев на про-стор ми-ро-вой ис-то-рии, по-зво-ляя Фау-сту с по-мо-щью Ме-фи-сто-фе-ля реа-ли-зо-вы-вать свои дерз-кие по-мыс-лы. Брак с Еле-ной - сим-во-лич. ото-бра-же-ние идеи клас-си-че-ско-ро-ман-тич. син-те-за - за-кан-чи-ва-ет-ся тра-ги-че-ски: гиб-нет сын Еле-ны и Фау-ста Ев-фо-ри-он (в нём уга-ды-ва-ют-ся чер-ты Бай-ро-на), Еле-на ос-тав-ля-ет Фау-ста, воз-вра-ща-ясь в не-дос-ти-жи-мый мир клас-сич., ан-тич-но-го идеа-ла. В 5-м ак-те Фа-уст, по-лу-чив в дар от им-пе-ра-то-ра кло-чок су-ши на бе-ре-гу мо-ря, стре-мит-ся осу-ще-ст-вить иде-ал «сво-бод-но-го тру-да на сво-бод-ной зем-ле», по-пут-но об-ре-кая на ги-бель пат-ри-ар-халь-но-идил-лич. па-ру - Фи-ле-мо-на и Бав-ки-ду. Ос-ле-п-лённый За-бо-той, Фа-уст до кон-ца про-дол-жа-ет ру-ко-во-дить стро-ит. ра-бо-та-ми; фи-наль-ная сце-на пред-став-ля-ет со-бой по-срам-ле-ние Ме-фи-сто-фе-ля и три-умф Фау-ста, ис-тол-ко-вы-вав-ший-ся разл. об-ра-зом: как яв-ле-ние Бо-же-ст-вен-ной бла-го-да-ти, тор-же-ст-во «веч-но жен-ст-вен-но-го», «все-об-щее спа-се-ние» в ду-хе бо-го-слов-ской кон-цеп-ции Ори-ге-на или как сви-де-тель-ст-во творч. не-уда-чи ав-то-ра.

Про-из-ве-де-ния Г. пе-ре-во-ди-лись в Рос-сии с 1780 («Кла-ви-го» в пер. О. П. Ко-зо-дав-ле-ва). Сре-ди пе-ре-во-дчи-ков Г. - В. А. Жу-ков-ский, М. Ю. Лер-мон-тов, Ф. И. Тют-чев, К. С. Ак-са-ков, Н. П. Ога-рёв, А. А. Фет, А. К. Тол-стой, К. Д. Баль-монт, И. Ф. Ан-нен-ский, Вяч. И. Ива-нов, В. Я. Брю-сов, М. А. Куз-мин, С. М. Со-ловь-ёв, Б. Л. Пас-тер-нак, Н. А. За-бо-лоц-кий, Д. С. Са-мой-лов и др. Наи-бо-лее из-вест-ные пе-ре-во-ды «Фау-ста» при-над-ле-жат Н. А. Хо-лод-ков-ско-му (1878) и Б. Л. Пас-тер-на-ку (1-я часть - 1949, 2-я часть - 1952); его пе-ре-во-ди-ли так-же А. А. Фет (1882-83) и В. Я. Брю-сов (1919-20).

Иоганн Вольфганг фон Гёте

Вольфганг фон Гёте

Иоганн Вольфганг фон Гёте (1749–1832) – поэт, писатель и драматург, основоположник немецкой литературы Нового времени. Гёте является одним из самых ярких представителей романтического литературного направления «Буря и натиск». Вершина творчества Гёте – всемирно известная трагедия «Фауст» (1808–1832). В период 1786–1788 годов великий литератор жил в Италии, впечатления о которой вдохновили его на создание классических драм «Ифигения в Тавриде» (1787), «Торквато Тассо» (1790).

Гёте всегда был в окружении прекрасных женщин. Щедрый и заботливый любовник, он привлекал их своей красотой и пылкостью. Представительницы прекрасной половины человечества были для него идеалом, путеводной звездой, стихией. По мнению некоторых биографов, первой любовью поэта была Гретхен. Образ Гретхен озарял творчество Гёте в дни юности, сопровождал его мечты в зрелом возрасте, а на закате жизни воплотился в самую привлекательную героиню творчества Гёте, фаустовскую Гретхен.

А познакомился юный Вольфганг с очаровательной Гретхен так. Однажды в кругу веселых друзей он засиделся за полночь. Средства для шумных празднеств добывались различными способами: молодые люди подделывали векселя, находили поэту заказы на стихи для разных торжественных случаев.

Приглашенная на вечеринку Гретхен была старше Гёте на год, она великодушно принимала поклонение молодого поэта, однако старалась не давать ему повода для некорректного поведения. Большую часть время занимала светская беседа, которая затянулась в этот раз надолго. Гретхен заснула, положив хорошенькую головку на плечо своего кавалера, который гордо и счастливо сидел, стараясь не шелохнуться. Казалось, ничто не могло помешать сближению молодых людей, но полиция узнала о проделках веселой компании. На допросе Гретхен заявила, что действительно встречалась с Гёте, и, хотя свидание было для нее большим удовольствием, тем не менее их отношениях являлись чисто платоническими. Откровения Гретхен ранили молодого поэта в самое сердце. Он считал себя уже взрослым мужчиной, а не мальчишкой, на которого смотрят сверху вниз.

Кто хотя бы раз был влюблен в юности, знает, как сладостны, но, увы, мимолетны первые увлечения. Через два года, когда Гёте уже учился в Лейпциге, его сердце пленила такая же очаровательная, но более близкая ему по духу девушка. В доме трактирщика Шенкопфа поэт часто проводил свои свободные вечера. Молодым людям прислуживала дочь хозяина трактира, которая подавала гостям вино. Это и была Анна-Катерина, или попросту Кетхен, которую Гёте в своих ранних сборниках называет то Анхен, то Аннетой.

19-летняя девушка обладала приятной внешностью. Об этом можно судить по письму Горна, одного из друзей Гёте. «Представь себе девушку, – писал он, – хорошего, но не очень высокого роста, с круглым, приятным, хотя не особенно красивым личиком, с непринужденными, милыми, очаровательными манерами. В ней много простоты и ни капли кокетства. Притом она умна, хотя и не получила хорошего воспитания. Он ее очень любит и любит чистой любовью честного человека, хотя и знает, что она никогда не сможет быть его женой». Кетхен не осталась равнодушной к чувствам молодого поэта и ответила ему взаимностью.

Однако любовная идиллия длилась недолго. Вольфганга начали одолевать беспочвенные приступы ревности, которые в конце концов надоели гордой девушке, и ей пришлось оставить Гёте и больше никогда к нему не возвращаться. Только после разрыва поэт понял, как сильно любил свою Анхен.

Чистый образ Кетхен Гёте пытался утопить в вине и кутежах, чем основательно подорвал здоровье. Для того чтобы его поправить, создатель «Фауста» уехал домой, во Франкфурт, но образ очаровательной девушки преследовал его и там. Два года спустя Гёте сообщили, что Кетхен выходит замуж, причем за его доброго знакомого, доктора Канне, будущего вице-бургомистра Лейпцига. Потрясение было настолько сильным, что Вольфганг слег от легочного кровотечения. В многочисленных письмах, написанных в этот период, Гёте высказывал сожаление о потерянном счастье: «Вы мое счастье! Вы единственная из женщин, которую я не мог назвать другом, потому что это слово слишком слабо в сравнении с тем, что я чувствую».

В душевных муках родилась известная пастораль «Капризы влюбленного». В ее героях, проводящих время в беспрерывных ссорах, легко узнаются Гёте и Кетхен. Сюжетами его произведений часто становились события из его собственной жизни. По этому поводу великий поэт говорил: «Все мои произведения – только отрывки великой исповеди моей жизни».

После выздоровления Гёте направился в Страсбург для изучения юриспруденции. Шумная и праздничная атмосфера Страсбурга помогла Вольфгангу забыть о Кетхен. Гёте начал брать уроки танцев у местного учителя, у которого было две дочери – Люцинда и Эмилия. Красота последней, Эмилии, пленила его, однако поэт не мог рассчитывать на взаимность: так случилось, что стрела Амура пронзила сердце второй сестры.

Люцинда, как настоящая француженка, пыталась добиться взаимности. Однажды она обратилась к гадалке, и та сказала ей, что она не пользуется расположением человека, к которому неравнодушна. Люцинда стала бледна как мел, и гадалка, догадавшись, в чем дело, заговорила о каком-то письме, но девушка прервала ее словами: «Никакого письма я не получала, а если правда, что я люблю, то правда также, что я заслуживаю взаимности». Расстроенная девушка убежала в свою комнату, и никакие просьбы не могли заставить ее открыть двери. Эмилия, видя, какие муки доставляют сестре свидания с поэтом, предложила Гёте прекратить уроки танцев и чистосердечно призналась ему, что любит другого и связана с ним словом. Подчинившись горькой необходимости, поэт удалился.

Особо следует отметить связь Гёте с дочерью зозенгеймского пастора Бриона, Фридерикой. В то время доброй, поэтичной Фридерике было всего 16 лет. Поэт встретил ее случайно и был поражен девственной красотой дочери пастора. В ту встречу Фридерика была одета в коротенькую юбку и черный фартук; глаза ее сияли и, казалось, вопрошали, что такой блестящий господин делает в забытом богом городке. Незнакомца охватила страсть молодого влюбленного человека, вдохновение сквозило в каждом его взоре и движении. Юная Фридерика ответила с той же страстью, и на следующий день молодые люди уже гуляли вдвоем. Как тяжела была минута расставания! Гёте уезжал во Франкфурт почти в качестве жениха, хотя помолвки не было, поскольку первую встречу поэта с возлюбленной и высшее проявление любовного пыла – признание – разделяло всего два дня. Простая деревенская девушка сыграла важную роль в развитии творческого потенциала Гёте, для которого после встречи с Фридерикой мир заиграл новыми красками.

Конец бурного романа Гёте был не таким радужным, как его начало. Поэт так и не женился на Фридерике, хотя фактически уже считался ее женихом. Да и сам Гёте понимал, что девушка из провинции не может стать женой поэта с мировой славой. Гёте продолжал ее любить, скучал по ней, но ясно сознавал: разлука неизбежна. Со своей стороны Фридерика хранила верность Гёте до последних дней жизни. Предложения следовали одно за другим, но она оставалась к ним равнодушна. «Кто был любим Гёте, – сказала однажды Фредерика своей сестре, – не может любить никого другого».

После мучительной разлуки с любимой девушкой поэт пытался найти утешение в работе. К этому периоду принадлежат несколько известных произведений, в том числе нашумевшая пьеса «Гец фон Берлихинген», которая сделала ее автора главой направления «Буря и натиск». В это же время поэт набросал план «Прометея» и «Фауста», обессмертившего его имя.

С мая по сентябрь 1772 года Гёте провел в Вецлагере, где проходил адвокатскую практику в Имперской судебной палате. Вольфганг быстро снискал себе славу философа и покорил всех своим острым умом. Прекрасные девушки сами искали знакомства с ним. В Вецлагере 23-летний поэт познакомился с Шарлоттой Буфф, дочерью управляющего имениями Немецкого рыцарского ордена. Влияние любви Гёте к Шарлотте Буфф (он называл ее Лотта) трудно переоценить. Если бы не было в жизни поэта этой прекрасной и чистой женщины, возможно, он никогда и не создал бы свое произведение «Страдания молодого Вертера». В этой повести читатель легко может угадать Лотту. Позднее ее нежная красота была запечатлена на полотне Каульбаха. «Пройдя через двор к красивому зданию и взобравшись вверх по лестнице, я отворил дверь; моим глазам предстало самое восхитительное зрелище, когда-либо виденное мной. В первой комнате шестеро детей от одиннадцати до двухлетнего возраста крутились около красивой, среднего роста девушки, одетой в простенькое белое платье с розовыми бантами на груди и на рукавах. Она держала черный хлеб и отрезала порции окружавшим ее малюткам, сообразуясь с возрастом и аппетитом каждого, и подавала с такой приветливостью!»

Несмотря на снедавшее поэта чувство, он не мог сблизиться с Шарлоттой, так как она была помолвлена с другим. Поэтому Гёте решил уехать из города, даже не простившись со своей возлюбленной.

Поклонники творчества знаменитого поэта наверняка знают, какое место в его жизни занимала Лили, или, точнее, Анна Элизабет Шенеман. Лили была невестой Гёте и едва не стала его женой. Поэт посвятил ей несколько стихотворений: «Парк Лили», «Тоска», «Блаженство печали», «Осенью», «Лили», «Новая любовь, новая жизнь», «Белинде», «Золотому сердечку, которое он носил на груди». Лили представляла собой полную противоположность Гёте. Богатая, веселая и легкомысленная, она праздно проводила время в окружении светского общества. Даже ближайшие друзья и приятели не допускали мысли о браке между ними.

Знакомство Гёте с Элизабет Шенеман произошло в конце 1774 года в доме ее родителей во Франкфурте. Лили тогда было всего 16 лет. Она сидела за роялем и играла сонату. Позже в автобиографии Гёте так описал нахлынувшие чувства: «Мы взглянули друг на друга, и, не хочу лгать, мне показалось, что я почувствовал притягательную силу самого приятного свойства». Даже такой мимолетной встречи для пылкого поэта было достаточно, чтобы тотчас же написать стихотворение и излить свои чувства.

Лили, как и любой другой кокетливой женщине, нравилось принимать сердечные излияния Гёте. Дело, возможно, кончилось бы браком, если бы не различие социальных статусов их семей. Корнелия, сестра Гёте, всеми силами старалась расстроить их брак, так как знала, какая буря поднимется в доме Гёте, если об этом опрометчивом решении узнает их отец. Но поэт не хотел ничего слушать.

Одна из «благодетельниц», девица по имени Дельф, взяла на себя трудную задачу устроить дело. Она сообщила влюбленным, что родители согласны на этот брак, и велела подать друг другу руки. Так состоялось обручение, после которого все же ничего не последовало. Во время поездки Гёте в Швейцарию окружение Лили стремилось убедить ее, что жених более не проявляет к ней прежних пылких чувств. В результате молодые люди расстались. Вскоре после разрыва Лили вышла замуж за страсбургского банкира, а Гёте, уезжая в Италию, оставил в своей записной книжке следующее: «Лили, прощай! Во второй раз, Лили! Расставаясь в первый раз, я еще надеялся соединить нашу судьбу. Теперь же решено: мы должны порознь разыграть наши роли. Я не боюсь ни за себя, ни за тебя. Так все это кажется запутанным. Прощай».

В возрасте 39 лет Гёте находился в зените славы. Герцог Веймарский почитал за честь принимать его у себя и даровал поэту дворянское звание и в придачу чуть не все самые высокие должности и награды крошечного государства. По сути, Гёте стал национальным героем Веймара.

В это время в его жизнь вошла Христиана Вульпиус – маленькая, ничего особенного собой не представлявшая цветочница 23 лет, которая имела весьма скромный достаток. К тому же она была необразованна, не умела читать и писать. Но тем не менее Христиана привлекала своей свежестью и чистотой. У нее была мягкая кожа, ясный взгляд, румяные щеки, красивые каштановые локоны, которые падали на лоб. Для того чтобы помогать матери содержать семью, она пошла на фабрику работать цветочницей и изготавливала из шелковых лоскутков искусственные цветы, которые потом украшали шляпы и декольте прекрасных веймарских дам.

Их роман был, наверное, даже больше чем мезальянс, однако Гёте благодарил судьбу за то, что она преподнесла ему такой подарок. Итак, Гёте и Христиана встретились в Дворцовом парке в Веймаре.

По мнению биографов, Христиана в тот же день стала возлюбленной Гёте, поскольку оба ежегодно отмечали 12 июля годовщину своего союза. В «Римской элегии» можно найти строфы, которые, несомненно, посвящены Христиане: «Милая, каешься ты, что сдалась так скоро? Не кайся: помыслом дерзким, поверь, я не принижу тебя», – так начинается третья элегия. Спустя некоторое время Христиана оставила работу на фабрике и посвятила все свое время Гёте, став его тайной любовницей, существование которой он всячески скрывал.

Но скрывать было бесполезно: новость быстро облетела весь город. Местным кумушкам казалось, что поэт просто аморален, раз выбрал в качестве любовницы простую цветочницу. В июле 1790 года, чтобы прекратить разговоры о своей порочности, он официально объявил об отношениях с Христианой. Однако даже такой смелый в глазах общества того времени поступок не спас девушку от нападок. Друг Гёте, Шиллер, бывая в домике на Фрауэнплане, просто не замечал Христиану. В 1800 году в творчестве Гёте наметился некоторый спад, и Шиллер полагал, что это следствие его совместной жизни с Христианой.

Для Гёте Христиана была отдушиной, человеком, с которым можно было забыть о высоких требованиях светского общества, интеллектуальных упражнениях и чопорной атмосфере двора. Поэт называл свою возлюбленную «дитя природы» и «мой маленький эротикон». Видимо, только в домашней атмосфере он находил столь необходимый для него островок любви и понимания.

В течение 17 лет Христиана оставалась всего лишь сожительницей Гёте. Поэт решил узаконить их отношения только в 1806 году, при французских оккупационных властях. Даже когда Христиана стала матерью его сына Августа, появившегося на свет на рождественской неделе 1789 года, поэт не помышлял о браке. Семейная жизнь Гёте не походила на идиллию, им выпало пережить немало драм, которые, конечно же, не могли не оставить следа в характере самой веселой из девушек-цветочниц.

Несмотря на сложные проблемы, Христиана на все трудности отвечала смехом. В сущности, она являлась воплощением чувственного тепла и женской непосредственности, по выражению самого Гёте «ein Lieb mit allen seinen Prachten» («плоть во всем своем великолепии»). Герцог Вюрмбергский не противился браку Гёте с Христианой, а Карл Август охотно дал согласие стать крестным отцом сына поэта, Августа. Конечно же, сама мать ребенка не присутствовала на крестинах сына, Гёте не мог допустить появления своей возлюбленной в высшем свете.

После бракосочетания двери многих известных гостиных открылись перед Христианой, однако пользоваться своим «возвышением» долго ей не пришлось. Под конец жизни она очень сильно располнела, поэтому предпочитала не показываться на людях. К тому же Христиана страдала уремией, отчего все ее тело отекало. Гёте, всегда боявшийся болезней и упоминаний о смерти, не проявлял к жене особого участия. Христиана умерла в одиночестве, он не держал ее руку в своей в последние мгновения.

Жизнь Гёте сплошь состояла из бурных, но непродолжительных романов. Христиане удавалось довольно долгое время удерживать поэта возле себя, но даже после женитьбы он не перестал увлекаться другими женщинами.

Яркой, безудержной страстью в его жизни была Беттина. По свидетельствам современников, эта женщина обладала неуемным демоническим желанием. Сначала влюбленная «гарпия» просто забрасывала его цветами, а затем она приехала в Веймар, бросилась поэту в объятия и, как она сама рассказывала, при первом же свидании заснула у него на груди. Для Гёте такая плотская, даже животная, любовь была откровением, и он ожил, невольно поддавшись ее очарованию. Но разрыв был неизбежен: великий поэт не мог долго выносить постоянные сцены ревности и обвинения, которые предъявляла ему Беттина.

Когда поэту было уже 65 лет, он встретился с очаровательной женой банкира Виллемера, Марианной. Их страсть была настолько сильной, что, читая записки Гёте, относящиеся к тому периоду, кажется, что их автор – совсем еще молодой человек, который торопится насладиться неизведанным дотоле чувством. Влюбленные вели переписку в течение 17 лет и всячески поддерживали друг друга. За месяц до своей смерти Гёте вернул Марианне ее письма и ее стихотворение «К западному ветру».

Последняя любовь поэта вспыхнула, когда ему было уже 75 лет. Ульрика Левецов полюбила Гёте искренней, пылкой любовью, не иссякавшей в ее душе до самой смерти. Она хранила ему верность в течение всей своей жизни, поскольку так и не нашла человека, который мог бы занять в ее сердце место, принадлежавшее Гёте.

В конце концов возникает вопрос, почему Гёте был так любим женщинами. Прекрасным ответом будут слова Генриха Гейне: «В Гёте мы находим во всей полноте ту гармонию внешности и духа, которая замечается во всех необыкновенных людях. Его внешний вид был так же значителен, как и слова его творений; образ его был исполнен гармонии, ясен, благороден, и на нем можно было изучать греческое искусство, как на античной скульптуре. Этот гордый стан никогда не сгибался в христианском смирении червя: эти глаза не взирали грешно-боязливо, набожно или с елейным умилением: они были спокойны, как у какого-то божества. Твердый и смелый взгляд вообще признак богов. Этим свойством обладали и глаза Наполеона; поэтому я уверен, что он был богом. Взгляд Гёте оставался таким же божественным в глубокой старости, каким он был в юности…»